"И выпит ром до дна…" Эльвира Притчина (в центре, в военной форме) В синем - Михаил Копылов держит в руках только что распитую бутылку рома

В середине 90-х годов прошлого века работал в "Юбилейном" вожатый Лев Тресвятский - интеллигентный, тихий, скромный молодой человек, который только по большим праздникам мог пригубить бокал вина. Такого типа юношей в кино обычно изображают со скрипкой в руках. И вот такого вожатого поселили в одной комнате с парнями, самым непьющим из которых был Миша Копылов. На историческом факультете Иркутского госуниверситета, где учился Михаил, говорили, что он пошел туда учиться, чтобы лично внести в историю тот единственный день, когда он будет трезвый или не с похмелья. И вот среди таких парней тихому Леве пришлось жить на протяжении двух сезонов. Понятно, что в вожатской практически каждую ночь было, мягко говоря, "весело". Однажды гулянка в вожатской была особенно шумной. Лева напрасно пытался уснуть, забравшись под одеяло с головой. Среди девушек, присутствующих в комнате, была знаменитейшая вожатая "Юбилейного", известная певица и шоумен (по жизни) - Элла Притчина. Эля всегда была известна своими шутками, в том числе и над коллегами. Потому неудивительно, что довольно скоро присутствующим с легкой руки Эли пришло в голову разыграть Леву по полной программе.

Сначала ему предлагали выпить - тихо и спокойно (но через каждые полминуты). Потом при каждом тосте стали засовывать ему под одеяло стопку водки. Но Лева продолжал отнекиваться и только глубже заворачивался в одеяло. Тогда в бой пошла "тяжелая артиллерия"!
Надо отметить, что Лева в ту пору сторонился женщин (не подумайте ничего плохого - сейчас он, вроде бы, женат, обзавелся детьми). Поэтому Эля применила чисто женские штучки. Она присела на Левину кровать и ласково потрепала его через одеяло за плечо: "Лева, а, Лева, пойдем выпьем…". Тот промычал нечто невразумительное из-под одеяла, но выйти отказался. Тогда Эля приспустила с плеча бретельку сарафана и предложила Леве… ну сами догадайтесь, чего. Ответ был ожидаемым: Лева еще крепче завернулся в одеяло.
Тогда "в бой" пошел Миша. Крепкими мужскими руками он развернул Левино одеяло и буквально двумя фразами выразил мнение как о бабах, так и о мужской выпивке в тесном кругу. Примерно так: "Правильно, Лева, нафига нужны эти бабы, пойдем выпьем!". Лева брыкнулся, что-то рявкнул, и тогда Эля указала на заранее приготовленную табуретку. Миша схватил ее и с криком "Не хочешь пить - умри!" занес ее над Левой. Лева округлил глаза и в чем был… одним махом вылетел в как всегда у вожатых раскрытое окно. Миша опешил, но доигрывать надо было до конца. И с табуреткой в руках он устремился вслед за убегающим вдоль корпуса Левой.
То ли от страха, то ли еще по какой-то причине Лева бежал строго по бетонной дорожке, опоясывающей весь корпус. Причем скорость он развил приличную. Миша же бежал не торопясь, иногда останавливаясь у окна вожатской и опрокидывая очередную рюмочку. Таким образом они намотали четыре круга вокруг корпуса!
На очередном кругу Лева догнал задержавшегося у окна вожатской Мишу. Тот в это время наливал себе в стакан очередную порцию напитка из трехлитровой банки, в которой ребята "разбодяжили" спирт. Развернувшись к Леве, Миша протянул ему банку со словами: "Лева, пить будешь?" Лева тихо вскрикнул и бросился в обратную сторону, Миша, не выпуская из рук банку, - за ним.
Неизвестно, сколько бы они так бегали, но тут Лева заметил, что в комнате воспитателей приоткрыто окно. В одно мгновение он влетел туда. Миша не стал выяснять, разбудил ли Лева кого из воспитательниц или там тоже полуночничали. Он тихо вернулся в вожатскую, где еще долго хохотали над ночной пробежкой.
А Лева вернулся в вожатскую только утром - перед побудкой…